...Как же обидно - влюбиться тайком и не сметь в музыке ветра услышать знакомые речи...
…Только слышим. Слышим во всем, всегда, везде… Потому что голос Любви – вечен.
И для каждого, вновь прибывающего и прибывшего в эту жизнь, - всегда нов и звучит впервые.
Слышим сквозь некую отстранённость, отрешённость от своих собственных чувств, когда можно «приподнять за край тоску» и сдержанно-горько прозвучит:
Мне суждено, наверно, тлеть -
Не разгораться и не гаснуть,
Не молодеть и не стареть,
Не проживая дни напрасно…
Слышим, даже если человек может сказать о себе:
Я пью эту грусть - велика моя чаша, / Она необъятна, как суетность наша…
И даже если понимаем, что всё ни к чему, ни для чего:
А ты... Ты все так же далек - / И тысяча жизней до нашего Счастья,
-
голос Любви жив. И о том, насколько богаты его интонации, насколько разнообразным может быть его тембр, рассказывает сборник стихотворений Светланы Беляниной.
Послушайте…
От откровенного отчаяния до глубоко спрятанного – так глубоко, что остаётся только вздохнуть «Жаль…»:
Мне одиночество песню споет,
Ветер ему вторит с силой...
Просто свою любовь
Износила.
Жалкою тряпкой брошу ее.
Скинула и забыла.
Кажется, я свое -
Отлюбила...
-
через что-то несложившееся, оставленное, возможно, почти отболевшее:
Хочу найти меж слов и точек / Все, что ты любишь, чем ты дышишь... // Я все, конечно, понимаю. / И все же... напиши мне, слышишь?! -
к совершенно неожиданному:
Влюбились мимоходом, сгоряча... / А оказалось чувство - настоящим… -
и дальше - к такому удивлённо-простому - ведь вот оно, рядом, порой затерянное среди привычек, среди обыденности, но вот же такое неизбывно-тёплое, что голос звучит тихо-тихо, боясь спугнуть, потревожить:
Тобою любуюсь украдкой,
-
Как сонны твои ресницы...
Пусть сны твои будут сладки
И счастье тебе приснится...
…Этот голос звучит сквозь время. И недаром автор говорит:
«Я опять зачиталась Анной, / Чуть прикусывая мундштук…»
И эта связь, эта «слышимость» через небытие:
«Будьте благословенны, Анна, / За прощение наших грехов…»
Позже мы снова встретим отзвуки уже ахматовских строк:
Но нашу памятную встречу
Я у разлуки отмолю.
Звучало горько в этот вечер
Мое короткое: «люблю»...
…И когда голос этот начинает звучать громче, явственнее, нарушается обычная картина мира, нарушается привычный порядок, нарушается одним-единственным словом, одной-единственной мыслью, одним-единственным чувством:
Все в жизни моей не так,
Как жаль, что не вызвать мастера.
Цвета - наперекосяк,
Как будто одним фломастером...
Голос Любви звучит порой отчаянно, но даже в этом отчаянии слышна надежда:
И бессонную тьму отгоняя руками,
Снова имя твое повторяю в бреду.
Без любви и душа обращается в камень.
Отзовись, мой Хранитель! Я жду тебя. Жду...
Есть точка, в которой отчаяние перерастает в решимость:
Я с губ твоих срывала тишину, / Чтобы слова заветные услышать...
И вновь сомнение, сожаление и надежда рядом:
«Нам бы жить без утрат и зависти / Во дворцах - / Только, видно, иные замыслы / У Творца...» («Непрошеная гостья»); «Я счастье свое нарисую на новом холсте, / А если не хватит - Судьба перешлет с оказией…» («Жить начинаю заново»).
Казалось бы, с приходом осени (а весьма логичным после весеннего Голоса Любви ви-дится второй раздел книги «Осенние сны») можно подвести некий итог, дать передышку, сделать паузу, но… Снова по-ахматовски звучит: «Вторник. Светает. Цветочные вазы пусты», только уже на современный лад:
«А у меня на душе неизбывная боль - / «Здравствуйте, Света! Входящие письма - ноль»...
Казалось бы, мы, такие избалованные благами техники, не мыслящие шага без модных приспособлений, - что нам до сантиментов? Но опять оттуда, издалека, из нашего «несбывшегося», вдруг снова услышится этот Голос:
О чьей-то любви всегда узнавала из книг,
Прятала внутрь бурных рыданий соль...
Пока однажды какой-то седой старик
Мне не сказал: - «Шла бы домой, Ассоль...»
...не будет корабля...
Он будет говорить о прощании: «Я для тебя - чужая Маргарита,/ Как зыбкий свет в оконном витраже…»
И после него будет просить: «Дай мне воскреснуть! Ты слышишь, боже?!» - / «Ждите ответа... Ждите ответа...»
И будет утверждать, сначала тихо, несмело:
Бушуют ветра. Изогнулись в поклоне мосты,
Хранящие верность отметкам на стершихся картах.
Ветра не пугают - я с ними сегодня на «ты».
Глотаю мартини. Живу предвкушением марта...,
Затем - окрепнув:
И эта ночь - начало новой эры
Сомнениям и страхам вопреки.
Пора взять паузу. Пора набраться веры.
А может - просто сжечь черновики.
И с новой - вдохновляющей - строки...
Будет вспоминать отголоски уже уходящей зимы:
«Где-то ищет Вечность продрогший Кай. / Ну а я - живу. У меня - стихи...»
Вернется еще раз к другим ветрам: «Время - сомневаться. Бьет наотмашь ветер. / Истлевает пеплом палая листва. / Никого со мною. Я одна на свете. / И теряют силу о любви слова».
И порой покажется, что больше этому Голосу не звучать… «Но мы молчим. И губы жгут / Невысказанные слова. / И все же знай - есть дом, где ждут. / И верь - любовь еще жива».
…Голос Любви – вечен. И для каждого, вновь прибывающего и прибывшего в эту жизнь, - всегда нов и звучит впервые.
…Ветер осенний поет для чужих Эвридик, не выпуская свирель из немеющих пальцев…
Слушайте. Это - Голос Любви,
Голос сердца поэта, Голос Жизни…
Член МСТС «Озарение»
Татьяна Осипова
книга Светланы Беляниной "Голос моей Любви"
